Если вы намеренно собираетесь быть меньшим, чем вы можете быть, я предупреждаю вас, что вы будете несчастны всю оставшуюся жизнь.
А. Маслоу.
Одаренные люди. Сколько их было на протяжении существования человечества? О некоторых мы не знаем ничего — ни того, каков был их вклад в развитие человеческой культуры, ни даже их имен. Некоторые нам известны не только именами, но и своими произведениями, которые и по сей день поражают точностью и красотой. Трудно найти человека, которому были бы незнакомы имена Аристотеля и Платона, Гомера, Авиценны, Леонардо да Винчи, Микеланджело, И.С. Баха, Моцарта и многих других, чьи произведения являются не только достоянием всего человечества, но и источником вдохновения для каждого нового поколения творцов.
Как возникает одаренность, в чем ее движущая сила и почему иногда она исчезает, во многом так и остается загадкой.
МОЖНО ЛИ ИЗМЕРИТЬ ОДАРЕННОСТЬ?
Европейская и американская культура начала XX века, отвечая запросам и потребностям общества в техническом прогрессе, сделали попытку технологизировать и поставить на поток диагностику и «производство» одаренности. В 1916 г. знаменитые две буквы IQ («ай кью») были предложены американским психологом Л. Терменом.
В одаренные попадали дети, имеющие высокие показатели по тестам интеллекта.
Но оказалось, что высокие показатели умственного развития не гарантируют ни успешной карьеры, ни выдающихся творческих достижений. Кроме того, дети с более скромными показателями IQ попадают в число людей, влияющих на прогресс, меняющих жизнь общества. Подобные курьезы заставляли вновь и вновь обращаться к содержанию термина «одаренность».
В 30-е годы стали раздаваться голоса специалистов, возражавших против исключительного использования тестов интеллекта для выявления одаренных детей. Например, в случае творческих достижений требуются нестандартный подход, оригинальность. Тесты же интеллекта не содержат заданий, раскрывающих эти параметры.
Постепенно, с накоплением опыта определение одаренности становилось все более широким. Одаренность стали определять как способность к выдающимся достижениям в любой сфере человеческой деятельности. Такое определение размывает понятие о том, кого можно считать одаренным.
Многие современные психологи, не умаляя значения тестов для исследования структуры способностей и одаренности, в вопросах воспитания уже на новом уровне все чаще возвращаются к тому, о чем говорили философы и педагоги прошлого, а в XIX веке замечательно сформулировал русский педагог и психолог П.Ф. Каптерев.
Ребенок «несет с собой новизну, небывалые еще на свете сочетания психических свойств, предпосылки новых творческих возможностей. Отличительные свойства детей составляют ту одаренность, ту гениальность, малую частицу которой приносит с собой в мир каждый нормально рождающийся младенец. Каждый растущий человек уже от рождения несет в себе определенные предрасположения. Это означает, что педагог не сможет реально оценивать свою роль и размеры своего влияния без действительного, конкретного знания того, с кем он имеет дело». Он указывал, что «полагаться только на природу тоже нельзя: драгоценный камень требует обработки, того же требует и талант».
ОДАРЕННОСТЬ — ФОРМИРОВАНИЕ ИЛИ САМОРАЗВИТИЕ?
С началом становления советского государства и приходом идеологически жесткого периода в развитии науки в России многие идеи, касающиеся одаренности, в психологии и образовании были отвергнуты как несоответствующие... Положение о всеобщем равенстве и взаимозаменяемости отразилось и на отношении к одаренности. Все больший упор делался на формирование способностей, знаний, умений и навыков, необходимых для советского общества, а понятие «индивидуальность» стало почти ругательным.
Период упоения ощущением всемогущества, главенства человечества над природой и стихиями сказался и на психологии. У некоторых психологов (как и у идеологов той поры) была установка: все в человеческой психике можно и нужно изменять, переделывать, формировать. Возникло огромное количество программ семейного воспитания, призванных обеспечить тоталитарное единообразие социалистических семей. Ребенок стал восприниматься лишь как объект педагогического воздействия.
Б.М. Теплов, выступая против представлений о желательности и возможности формирования человеческой натуры, говорил: «Иногда полагают, что надо отыскивать пути изменения свойств нервной системы в желательную сторону. Такую точку зрения нельзя считать правильной. Во-первых, мы еще ничего не знаем о путях и способах изменения свойства нервной системы, но твердо знаем, что это изменение может совершаться лишь очень медленно и в результате изменения каких-то биологически существенных условий жизни. Во-вторых, неизвестно, что следует считать «желательными» свойствами нервной системы».
И далее разъясняет на примере: «Слабая нервная система — это нервная система малой работоспособности (в физиологическом смысле!), но высокой чувствительности. Кто возьмется решить в общей форме, какая нервная система лучше: более чувствительная, но менее работоспособная, или менее чувствительная, но более работоспособная? Изменение свойств нервной системы должно вести в конце концов к нивелированию индивидуальности, к желанию сделать всех людей одинаковыми». И подчеркивает: «Общество заинтересовано в богатстве и разнообразии индивидуальностей и социально ценных личностей, в расцвете индивидуальностей, а не в нивелировании их».
В середине XX века активные споры в психологической среде привели к пересмотру понятия нормы и отклонений от нее. Гуманистически настроенные западные психологи стали говорить не только об относительности нормы, но и пересмотрели понятия одаренности, продуктивности и успешности.
Американский психолог А. Маслоу писал: «Изучая лучших из людей, можно исследовать границы человеческих возможностей. Так, чтобы узнать, сколь быстро люди могут бегать, нужно исследовать лучших атлетов и бегунов, и было бы бессмысленным делать «среднюю выборку» из населения какого-нибудь города». Равным образом, чтобы изучать психологическое здоровье и зрелость, нужно исследовать наиболее зрелых, творческих, интегрированных людей.
Маслоу выбирал людей для своего первого исследования по двум критериям. Во-первых, это были люди, относительно свободные от невроза и других значительных личностных проблем. Во-вторых, это были люди, наилучшим возможным образом использовавшие свои таланты, способности и другие данные.
Маслоу называет следующие характеристики самоактуализирующихся людей:
- эффективное восприятие реальности и комфортное ощущение себя в ней;
- принятие (себя, других, природы);
- спонтанность, простота, естественность;
- центрированность на задаче (в отличие от центрированности на себе);
- некоторая отъединенность и потребность в уединении;
- автономия, независимость от культуры и среды;
- постоянная свежесть оценки;
- мистичность и опыт высших состояний;
- чувства сопричастности, единения с другими;
- глубокие межличностные отношения;
- демократическая структура характера;
- различение средств и целей, добра и зла;
- философское, невраждебное чувство юмора;
- самоактуализирующееся творчество.
ПРОГНОЗЫ, НАДЕЖДЫ И РАЗОЧАРОВАНИЯ
Известно множество случаев, когда многообещающие дети разочаровывали, не оправдывали возлагавшихся надежд.
Показательно знаменитое исследование американских психологов под руководством Л. Термена, начатое еще в 20-х годах нашего века. Были тщательно отобраны и взяты под наблюдение около полутора тысяч мальчиков и девочек в возрасте от шести до двенадцати лет, превосходящие других детей по умственному развитию и успешности учения. Их судьба прослеживалась на протяжении десятилетий (до глубокой старости или до конца жизни). Через каждые шесть — восемь лет у них фиксировались возрастные изменения интеллекта и достигнутые ими успехи.
Оказалось, что с годами происходило выравнивание этих детей со сверстниками, но вместе с тем у большинства из них сохранялись возможности выше среднего. Та же закономерность обнаруживалась и в ряде последующих исследований.
Вместе с тем факты биографий говорят о том, что многие выдающиеся люди уже на заре жизни обнаруживали признаки одаренности.
Миф, что многие талантливые люди были в детстве чуть ли не отсталыми, основан прежде всего на том, что об их интеллекте судили по школьным успехам.
При изучении по биографическим материалам умственного уровня великих людей в раннюю пору их жизни было обнаружено, что многие из них уже в детстве и отрочестве отличались высоким уровнем интеллекта и творчества. Показательны, в частности, ранние проявления математической одаренности, нередко выступающей в неразрывной связи с общим интеллектом.
СЛУЧАЙ ИЗ ПРАКТИКИ
«Я сразу поняла — он очень талантлив, может быть, даже гениален». С такими словами вошла в мой кабинет мама Гоши.
«Он очень рано начал говорить, все изучал, исследовал, а в три года даже придумал свой язык и несколько месяцев его целенаправленно разрабатывал (мы с отцом даже испугались — не признак ли это болезни), и учил ему всю семью. В четыре года он уже умел считать, читать, писать и с увлечением пересказывал целые разделы детской энциклопедии, подаренной отцом. Теперь ему 15 и он заканчивает школу. У него по всем естественнонаучным и точным наукам — «отлично», ему все интересно — куда же нам поступать? А вдруг он еще мал для института?» — волновалась мама. Поступил Гоша на математический и химический одновременно, ему разрешили. Теперь он думает, не обделил ли он себя, остановившись только на двух факультетах.
В жизни находят себе применение самые разнообразные виды одаренности, и это разнообразие подготавливается уже в детские годы. По имеющимся данным, высокий умственный уровень наиболее перспективен, когда он сопровождается избирательностью интересов, тяготением к некоторым видам занятий. Незаурядные дети отличаются не только по степени, но и по своеобразию своего интеллекта.
Своеобразный же талант далеко не всегда вписывается, а чаще всего не вписывается в сложившиеся системы диагностики, воспитания и образования. Это зачастую скрывает, а иногда губит индивидуальность и талант ребенка.
Вопрос не только в том, что дано человеку от бога, природы, родителей, среды, а в том, как сам человек этим распорядится.
Если так, то любая объективная данность, от типа нервной системы человека до обстоятельств воспитания, — это условие, а не причина развития человека, его личностной неповторимости.
Тогда чем определяется направление этого развития?
Если вслед за гуманистическими психологами предположить, что существует внутренний источник развития творческих способностей, тогда развитие, по сути, оказывается саморазвитием и выступает как саморазвертывание, высвобождение чего-то, что существует в «свернутом», сжатом состоянии.
РЕАЛИЗАЦИЯ ИЛИ САМОРЕАЛИЗАЦИЯ?
Сможет ли ребенок реализовать себя, развернуть свой талант и способности?
Иногда ребенок, обладающий недюжинными природными способностями к той или иной деятельности, оказывается пассивен и безынициативен. Это тот случай, который замечательный педагог музыкант Кабалевский называл ленивым талантом, и говорил о нем как о самом печальном и тяжелом случае из своей педагогической практики.
СЛУЧАЙ ИЗ ПРАКТИКИ
Максим поступил в специализированный физико-математический класс легко — ему вообще очень легко давалась учеба, особенно точные науки. Так же легко он начал учиться. Но, избалованный примитивной школьной программой, он не привык не только прикладывать усилия, но и адекватно оценивать свои силы и способности. Мельком взглянув на домашнее задание, он говорил: «А! Это я за пять минут решу!» — и шел играть в футбол, гулять или решал ребусы, лежа на диване.
На уроке Максим по-прежнему еще некоторое время работал, но постепенно стало сказываться отставание по программе и отсутствие домашних заданий. Его мама в полной уверенности, что ребенок нормально успевает, в школе не появлялась, пока ее не вызвали побеседовать о неуспеваемости сына.
Слезы и уговоры матери и учителей, жалевших пропадающий талант, заставили окончить школу и даже поступить в университет на мехмат, но на вторую сессию Макс уже не пришел, а через полгода — армия, потом завод — способности, может, отчасти и пригодятся, но какая уж тут геометрия. Учителя еще долго с горечью в голосе говорили: «Какой бы математик вышел!».
Мотивация и воля непосредственно связаны со способностью к самообразованию. П.Ф. Каптерев указывал на то, что это самодеятельное начало в психических проявлениях, в поведении заметно у детей с раннего возраста. Так, дошкольное детство считается временем наибольшего влияния воспитания. Однако родители часто не могут во всем руководить детьми, те не хотят слушаться — сами выбирают игры, товарищей, могут начать увлекаться совсем не теми занятиями, которые намечались для них. Родительские уроки и внушения охотно принимаются только в той части, которая соответствует склонностям ребенка, а в других случаях они могут вызывать сопротивление, от них уклоняются.
Дитя само себя воспитывает, упражняясь на свободно подбираемом материале, оно нуждается в этом и противится тем воздействиям и влияниям, которые не соответствуют его потребности в самообразовании и самовоспитании. Ребенок неосознанно из всего окружающего выбирает то, что отвечает его индивидуально-природным особенностям, то есть невольно становится на путь саморазвития и самовоспитания.
С переходом ребенка в школу самовоспитание вытесняется, затрудняется, но остается насущной потребностью. Ученикам приходится усваивать положенные предметы и подчиняться общей дисциплине, но в этих условиях они часто стараются учить и подчиняться как можно меньше, зато от товарищей, из книг, из живых наблюдений получают очень многое, свободно выбирая то, что по душе, то есть отдавая время, в сущности, самовоспитанию.
Нередко способные школьники плохо учатся по обязательной программе и прекрасно занимаются тем, что наиболее соответствует их способностям, для них главные предметы могут превращаться во второстепенные и наоборот. Из тех, кто только и делает, что учится, справляясь со всеми предметами одинаково, позднее редко выходят значительные и яркие деятели. Такие деятели чаще выходят из рядов тех, у кого в школьные годы были свои излюбленные занятия, которые воспитывали и образовывали себя сами.
Учителя и родители приступают к каждому воспитываемому со своими правилами, методами, а личное своеобразие ребенка не укладывается в общие схемы, и растущий человек ищет собственные пути и средства для развития.
По П.Ф. Каптереву, в детстве и отрочестве саморазвитие происходит как удовлетворение непосредственной потребности здорового ума; позже у многих — уже сознательно и разумно. Но хочет или не хочет этого растущий человек, процесс саморазвития будет совершаться в нем. Самообразование и самовоспитание по мере взросления ребенка отвечают на те вопросы, которые ставят усложняющаяся жизнь, жизненная борьба, получаемые впечатления.
Стремление к познанию, самосовершенствованию в определенной области, или, по-другому, познавательная потребность, по мнению большинства современных психологов, является необходимым условием развития одаренности.
РАЗВИВАЮЩАЯ СРЕДА: ОТ МЕТОДИКИ — К ЛЮБВИ
Многие родители воспринимают развивающую среду и разнообразие форм деятельности как призыв к покупке и использованию многочисленных развивающих игр и методик.
Современный рынок предлагает разнообразные развивающие игры, методики, литературу о раннем развитии, журналы публикуют статьи об одаренности и различных способах ее развития. Можно представить себе родителя, который из лучших побуждений стремится все узнать, все попробовать, поддавшись авторитетным заявлениям и рекламным приемам. Среди методик и советов попадаются действительно толковые и психологически грамотные, но несколько критическое отношение к информации сейчас просто необходимо.
Целый ряд советов для родителей может иметь для разных детей не только позитивные, но и негативные последствия. Например, в настоящее время наблюдается определенное разочарование в концепции доктора Спока. Указывается, в частности, что воспитанные «по Споку» дети, обладая творческой раскрепощенностью и позитивным самовосприятием, испытывают трудности в общении, проявляют нетерпимость к чужому мнению, с трудом поддаются управлению, не зная и не умея уважать чужие границы, агрессивно защищая свои.
Несомненно, что главное в воспитании ребенка с признаками одаренности — это понимание и уважение его потребностей. Важно помнить, что хорошее воспитание — «дело штучное», и по отношению к каждому ребенку воспитателям важно найти индивидуальный подход.
Стоя перед прилавком с такими интересными играми и книгами, родителю нужно обратиться к себе с вопросом: «А нужна ли именно моему ребенку (интересна ли, подходит ли по уровню развития, а не по календарному возрасту) эта игрушка или методика»? Будет ли вам самим интересно заниматься с ребенком именно этим или, может быть, можно найти самостоятельно гораздо более интересное, а значит, и полезное занятие? Иногда совместное приготовление обеда, починка старой игрушки или несложного прибора дадут ребенку гораздо больше, чем любая новая методика, если вы готовы терпеливо относиться к неуклюжим попыткам ребенка сделать что-то самому или повторить за вами. Эмоциональное общение и совместная деятельность с родителями и близкими закладывают основу отношения к собственным ошибкам и достижениям, отношения к труду, а следовательно, влияют на развитие познавательной потребности.
Иногда проще взять то, что уже кем-то написано, изобретено, а еще лучше передать ребенка в опытные руки специалистов. Но помните, что никто не заменит вашему ребенку вас, вашей любви, вашего внимания, вашего уважения и вашего общения.
Исследования интеллектуальных особенностей детей разных культур показали, что африканские дети обычно на первых трех годах жизни опережают в развитии европейских сверстников, но после трех лет их развитие начинает замедляться, и к семи годам маленькие африканцы уже отстают от европейцев.
Это связано во многом с особенностями общения между матерью и ребенком и средой, в которой растет ребенок. Дело в том, что роды у африканских матерей в большинстве случаев проходят легче и естественней, чем у европейских женщин. Кроме того, первые полтора — два года ребенок находится в непрерывном контакте с матерью. Днем он буквально привязан к ней куском ткани. Где бы ни была мать, чем бы ни занималась, с кем бы ни говорила — ребенок с ней. Ночью он спит тоже рядом с матерью. Это дает возможность в любой момент удовлетворить насущные потребности: когда нужно — пососать грудь, когда страшно — прижаться к матери.
В большинстве европейских семей до недавнего времени господствовала совершенно другая модель общения. В роддоме редкая женщина рожала полностью сама, безмедикаментозно. После родов ребенка уносили и приносили только на кормление — строго по часам. Дома же ребенок большую часть времени оставался один, спеленутый в кроватке с минимумом возможности движения. Кормления по расписанию с определенными для каждого возраста интервалами, независимо от потребностей конкретного ребенка, были общепринятыми. Да и увлечение искусственным кормлением внесло свою лепту.
Именно в этих особенностях воспитания и общения исследователи нашли ответ на вопрос о разнице в уровне интеллектуального и социального развития африканских и европейских детей. Последующее же отставание африканцев объясняется в первую очередь резким отлучением ребенка от матери и гораздо менее разнообразной средой развития, меньшим количеством стимулов и более однообразным стилем жизни традиционного общества.
Данные исследований показывают, что чаще всего причиной снижения интереса к обучению являются несоответствие программ обучения потребностям ребенка или его эмоциональное неблагополучие, высокий уровень тревожности, депрессии и проблемы в отношениях с окружающими.
ДАР НАПРАСНЫЙ, ДАР СЛУЧАЙНЫЙ, ЖИЗНЬ, ЗАЧЕМ ТЫ МНЕ ДАНА?
Известный швейцарский психоаналитик психотерапевт Алиса Миллер в своей книге «Драма одаренного ребенка и поиск собственного Я» подробно анализирует причины болезней, депрессий и жизненных трудностей многих взрослых, в том числе и известных писателей, драматургов, художников.
По мнению А. Миллер, все дети без исключения одарены от рождения множеством талантов и способностей, главная из которых — способность жить, переживать свою жизнь и действовать в своей жизни. Она показывает, как травматические переживания детства отражаются на личной жизни, социальных успехах и самореализации человека.
СЛУЧАЙ ИЗ ПРАКТИКИ
Мы встретились на похоронах ее единственного сына Костика. Мама, казалось, все еще никак не может поверить в случившееся. Ко мне она подошла с вопросом: «Что же мы сделали не так?». Она хотела с кем-то разделить свое горе и понять, наконец, почему так произошло. Рассказ мамы Кости о его детстве был почти обычным. Похожих рассказов психолог, работающий в школе для одаренных детей, слышит немало.
Костя был тихим, скромным, очень послушным и домашним мальчиком. Родился он недоношенным и слабеньким и много времени провел в больнице — первый месяц матери разрешалось только наблюдать за ним из-за стекла палаты. Одаренность его проявилась довольно рано, и в пять лет он уже умел читать, писать, считать на уровне второго-третьего класса обычной школы. Родители гордились сыном, в то же время немного опасаясь за его судьбу.
Пытались отдать его то на дзюдо, то на плавание, но мальчика это не увлекло. В школу его отдали в 5 с половиной и вскоре, перескочив через класс, он оказался в классе с ребятами на 2 — 2,5 года старше. Тихий и застенчивый, в играх он не участвовал и друзей себе в школе не нашел. Дружил он только с одним мальчиком из соседнего подъезда, но, когда Косте исполнилось 10 лет, единственный друг переехал.
«Ничего, — говорил отец, — главное, мозги есть — математикой возьмет». И рисовал перед мальчиком перспективы: сначала интернат для одаренных детей — оттуда легче поступить, потом университет или, на худой случай, хороший институт, потом аспирантура... Сын кивал и слушался. Когда мать отправляла сына в интернат, у нее екнуло сердце, но она решила: так будет лучше, так хотя бы карьера обеспечена.
Так все и вышло, как говорил отец, только, отучившись в аспирантуре год, Костик понял, что он не знает — что же дальше? Отец сказал: взрослей, ищи работу, защищай диссертацию и вообще решай сам — ты уже не маленький. Что творилось в душе у Кости все эти 21 год, родители так и не узнали. Он сам принял решение и шагнул из окна общежития.
Родители, видя несчастья своего выросшего ребенка, задаются, как и родители Кости, вопросом: «Что же я сделал не так?». Не всегда понимая, что то, что они считали благом, обернулось против их ребенка. Собственные проблемы помешали им стать настоящими родителями, способными вырастить счастливых, психологически здоровых, по-настоящему талантливых детей, и время, когда можно было что-то исправить, ушло. А ошибки родителей приходится исправлять уже выросшему ребенку.
Вот еще пример того, как воспринимает свои действительно незаурядные достижения ученица школы для одаренных детей:
«Я чувствую себя, как собака на выставке, которой благодаря хорошей выучке и природным данным все время достаются медали на радость хозяевам. А так хочется сбросить с себя ошейник и побегать или поваляться на травке. Но нельзя — накажут, а еще хуже — перестанут разговаривать или вообще замечать. Господи, как же надоело быть хорошей! Может, это все для моей пользы, может, потом и буду благодарить, но сейчас-то как тошно!»
По меткому выражению А.Г. Кагана: «Эти родители исполнены самых добрых побуждений, но руки этого добра чаще скрещены на груди, вытянуты в указующе-повелительном жесте или сжаты в кулак, чем раскрыты для объятий». Тотальный контроль за жизнью ребенка — огромная трата энергии, поэтому родители в конце концов чувствуют себя его жертвами. Это дает им повод сказать: «Я столько для тебя делаю, а ты...» — и сбросить с себя ответственность за то, что происходит с ребенком.
Сами не замечая того, родители могут лишь одним критическим высказыванием или издевкой отравить жизнь ребенка на многие годы. Одна из учениц 10-го класса престижной московской школы до сих пор вспоминает унижение, которое она испытала, услышав, как мать при гостях назвала ее бестолковой. Все последующие 10 лет она доказывает матери свою «толковость» отличной успеваемостью.
«ОБРАЗЦОВЫЕ ДЕТИ» — ВЗРОСЛЫЕ ПРОБЛЕМЫ
Иногда даже у внешне благополучных и даже успешных людей возникает ощущение пустоты и ненужности, а главное — того, что они как будто живут не свою жизнь, а настоящая жизнь проходит где-то мимо. За что бы они ни брались — все получается, люди завидуют им, ими восхищаются, но для них самих от этого никакой пользы. Они подвержены депрессиям и часто испытывают ощущение бессмысленности жизни. Им присущи постоянные чувства вины и стыда. Когда у них появляются дети, они чувствуют свою несостоятельность и иногда скрывают это за маской строгости и требовательности. О собственном детстве их представления обычно иллюзорны и идеализированы, так же как и о родителях.
Причина — в детстве. Не получая безусловной любви и интуитивно чувствуя, что от них требуется определенный тип поведения, дети неосознанно начинают вести себя соответствующим образом, исполняя предначертанную роль. Тем самым заручаются «любовью» родителей. Они становятся «идеальными детьми», помогают по дому, ухаживают за своими младшими братьями и сестрами. Они научаются реагировать на неосознанные потребности других людей и становятся утешителями, советчиками, опорой своих родителей и впоследствии своих друзей и знакомых. Они не знают только, как быть самими собой и как жить своей жизнью.
Детям приходится делать выбор между «любовью» родителей и тем, что называется истинным Я. Выбор трагичен и чаще делается в пользу «любви». Если конфликт открытый — это означает надежду на относительно благополучное развитие. Гораздо опаснее конфликт, спрятанный далеко в подсознание. Выросший ребенок может сознательно считать отношение к себе родителей абсолютно правильным, подсознательно продолжая выяснять отношения с родителями и расплачиваясь за это болезнями и проблемами в личной жизни.
Замена потребности в любви, уважении, понимании, сочувствии стремлением соответствовать ожиданиям родителей лишает ребенка возможности переживать многие эмоциональные реакции и чувства, например, чувства гнева, зависти, ревности, бессилия и страха, которые вытесняются из сознания, проявляясь затем в виде психических или физических заболеваний.
Эти люди вообще «держатся молодцом», не связывая свои детские переживания с чувством пустоты, тревоги и одиночества, которое накатывает на них неожиданно без видимых причин.
Приспособление к родительским потребностям часто приводит к развитию мнимого Я. Человек ведет себя так, как от него хотят, постепенно вживаясь в роль. Подлинное Я остается в зачаточном состоянии. Отсюда отсутствие смысла жизни, неприкаянность и душевная пустота.
Иногда родители стараются «развить способности» ребенка только затем, чтобы чувствовать себя хорошими и правильными в глазах своих собственных родителей. Это то, к чему они привыкли в детстве — получать «любовь» за хорошее, правильное поведение. «Одаренность», полученная таким путем, может обернуться несчастьем и для родителя, и для ребенка.
Зачастую родители уверены в собственной непогрешимости. Они боятся увидеть свои ошибки, так как это подорвет их представление о себе. В ответ на этот страх может развиться авторитарный стиль воспитания.
«Я лучше знаю, кем тебе быть и чем заниматься!» — такая позиция родителей рождает в ребенке сначала протест, а затем неспособность к самостоятельному решению проблем. Они становятся хорошими подражателями и исполнителями.
В школе дети с гипертрофированной склонностью к подражанию добровольно отказываются от самостоятельного поиска и просят взрослого дать готовый образец или инструкцию, которую они охотно выполнят. Школьные умения и навыки такими детьми осваиваются успешно, но не формируется умение учиться — самостоятельно ставить и решать новые задачи.
Алиса Миллер в книге «Для твоего же собственного блага» на примерах из жизни Адольфа Гитлера показывает, как психологическое насилие порождает монстров.
Отношение матери к Гитлеру было окрашено тревогой и страхом, стараясь заглушить которые, она чрезмерно баловала его. До рождения Адольфа у Клары было трое детей. Все они умерли от дифтерии. После их смерти все чувства матери были перенесены на Адольфа. В то же время Клара идеализировала умерших детей, отчего живые постоянно ощущали свою ущербность, невозможность соответствовать идеалу. Отец Адольфа был вспыльчив, требовал полного подчинения, избивал жену и детей. Особую ярость вызывал у него Адольф, который с 4 лет получал ежедневные побои.
Психология насилия стала частью его Я. Он перенял у отца неуверенность, жестокость, амбициозность. И, несмотря на свои несомненные способности, плохо учился.
Свою идеологию он построил в компенсацию того, что происходило в его семье. Желание освободить Германию от евреев связано с желанием освободить себя и мать от давления отца (наполовину еврея). Не исключено, что проживание в доме тети, больной шизофренией, вызвало к жизни декларацию об уничтожении душевнобольных как бесполезных и даже вредных для общества.
История Гитлера — это крайний случай, но подобные семейные ситуации, принесшие травмы «всего лишь» одному ребенку, мы встречаем достаточно часто.
Наверняка и вам приходилось слышать от людей, жестоко обращающихся со своими детьми: «Нас тоже так наказывали, и вроде ничего — вышли хорошими людьми. Вырастут — поймут...» — и цепочка насилия тянется дальше.
На вопрос, благодаря или вопреки насилию многие люди все-таки находят в себе силы и возможности реализоваться в жизни, Алиса Миллер отвечает однозначно — заслуга в этом только самого человека, но никак не насилия.
ОТРАВЛЯЮЩАЯ ПЕДАГОГИКА
Алиса Миллер сформулировала правила воспитания, «убивающие душу» ребенка:
- Родители — хозяева (не слуги!) зависимого от них ребенка.
- Они определяют, что хорошо и что плохо.
- Ребенок несет ответственность за их гнев. Если они сердятся — виноват он.
- Родители всегда должны быть защищены.
- Детское самоутверждение создает угрозу родителю.
- Ребенок должен быть сломлен — чем раньше, тем лучше.
- Все это должно произойти, пока ребенок еще совсем маленький, чтобы ребенок «не заметил» этого и не был в состоянии разоблачить родителей.
Методы, которыми добиваются послушания в таких случаях, могут быть следующими: психологические ловушки, обман, двуличность, увертки, отговорки, манипуляции, тактика устрашения, отвержение любви, изоляция, недоверие, унижение, опозоривание ребенка, презрительные насмешки и принуждение вплоть до истязания.
Основываясь на этих правилах, «отравляющая педагогика» выдвигает следующие установки для детей:
- Любовь — это долг и обязанность.
- Ненависть может уйти, если попросил прощения.
- Родители при любом поведении заслуживают уважения просто потому, что они родители.
- Дети не заслуживают уважения просто потому, что они дети.
- Обида делает ребенка сильнее.
- Высокая самооценка вредна.
- Низкая самооценка делает людей альтруистами.
- Нежность (сильная любовь) вредна.
- Сильные чувства вредны.
- Удовлетворять детские желания — неправильно.
- Суровость, грубость и холодность — хорошая подготовка к жизни.
- Притвориться благодарным лучше, чем открытая неблагодарность.
- То, как вы себя ведете, важнее того, что вы на самом деле есть.
- Ни родители, ни Бог не переживут, если их обидеть.
- Тело — это нечто грязное и отвратительное.
- Родители не могут говорить глупости или быть виноватыми.
- Родители всегда правы.
Если добросовестно следовать правилам «отравляющей педагогики», результат гарантирован. Вы получаете ребенка с «убитой душой», который, вырастая, сам становится «душегубом».
Естественно, причины такого «воспитания» не в том, что родители целенаправленно хотят воспитать злодеев. Значит, у них самих есть причины делать то, а не иное. Они совершенно искренне убеждены, что делают все для блага ребенка. «Для твоего же добра», — говорит и думает такой родитель, калеча своего ребенка.
Среди родительских мотивов могут быть:
- Бессознательная потребность перенести на другого унижение, которому подвергались когда-то сами.
- Потребность найти выход для подавленных чувств.
- Потребность обладать и иметь в своем собственном распоряжении живой объект для манипулирования.
- Самозащита, в том числе потребность идеализировать собственное детство и собственных родителей посредством догматического переложения родительских «педагогических» принципов на своего собственного ребенка.
- Страх свободы.
- Страх появления того, что было подавлено, того, на что наталкиваются в своих собственных детях, того, что должно быть уничтожено в самом зародыше.
- Реванш за боль, которую он когда-то пережил.
О БЕЗУСЛОВНОЙ ЛЮБВИ И РОДИТЕЛЬСКИХ ОЖИДАНИЯХ
Очевидно, что если хоть один пункт из всех перечисленных наличествует, шанс превратить «отравленную педагогику» в «хорошую» очень проблематичен.
С чего же начать? С себя, с честного отношения к своей судьбе и вопросов к самому себе.
Восемь вопросов о безусловной любви и завышенных ожиданиях:
- Буду ли я также любить своего ребенка, если он окажется не таким, как надо?
- Что я буду чувствовать, если узнаю, что мой ребенок не совсем такой или совсем не такой, как я бы хотел(а)?
- Могу ли я принять своего ребенка таким, какой он есть на самом деле, а не в моих мечтах или планах?
- Могу ли я получать радость от общения с ребенком, отдавая ему свою любовь и не требуя ничего взамен?
- Даю ли я право своему ребенку выражать чувства и переживания? Уважаю ли я его чувства?
- Хотел(а) бы я, чтобы ребенок достиг того, что мне не удалось в жизни?
- Реализовались или нет моя собственная жизнь, мои способности, истинные желания? И если нет, то что этому помешало?
- Не пытаюсь ли я реализовать собственные амбиции или выразить собственные страхи или агрессию за счет своего ребенка?
Как вы думаете, как на эти вопросы ответили бы ваши родители?
Это не тест и на эти вопросы нет правильных или неправильных ответов. Это вопросы для размышления о том, какую роль на самом деле мы играем для своих детей, а какую — они для нас.
В противоположность принципам «отравляющей педагогики», гораздо труднее определить черты педагогики позитивной. Тем не менее можно сформулировать такую декларацию, на которой должна базироваться любая позитивная педагогика:
- Уважение к ребенку.
- Уважение к его правам.
- Терпимость к его чувствам.
- Желание узнавать из его поведения: а) о естественной индивидуальности ребенка, б) о родительских чертах, в) об эмоциональной жизни ребенка.
Известно очень много случаев, когда стремление следовать данным правилам делало возможным реализовать их даже применительно к тем людям, которые в детстве были жертвами «отравляющей педагогики».
А. Маслоу писал: «Я представляю себе самоактуализировавшегося человека не как обычного человека, которому что-то добавлено, а как обычного человека, у которого ничто не отнято. Средний человек — это полное человеческое существо, с заглушенными и подавленными способностями и одаренностями».
Здоровое развитие ребенка обеспечивается прежде всего психологическим здоровьем матери и отца, то есть гармоничной семейной системой, которая может обеспечить и удовлетворить физиологические, а также и определенные психологические потребности:
- потребность в безопасности, обеспеченности и стабильности;
- потребность в любви и чувстве принадлежности;
- потребность в самоуважении и уважении других;
- потребность роста, то есть потребность развивать свои задатки и способности;
- потребность в самоактуализации.
Ранее называемые потребности доминируют, то есть должны удовлетворяться прежде называемых позже. То есть для большинства человечества высшая природа человека недостижима без удовлетворения низшей природы как ее опоры.
У каждого ребенка есть естественная потребность быть вместе с матерью, быть понятым и воспринятым ею всерьез. Он вправе претендовать на уважение. Ребенок не просто хочет общаться, он хочет по-своему «располагать ею». Он хочет как бы «отражаться в ней». Винникот описывал это так: мать держит на руках ребенка, смотрит на него, а он, в свою очередь, пристально вглядывается в ее лицо и обнаруживает там самого себя. Но это возможно лишь при условии, что мать видит в нем маленькое, беспомощное существо, единственное и неповторимое, а не собственные ожидания, страхи, планы относительно будущего ребенка, которые она проецирует на него. В последнем случае ребенок видит отражение не самого себя, а проблем матери. Он остается без зеркала и потом будет совершенно напрасно его искать.
Чтобы женщина могла дать ребенку самое необходимое для жизни, пишет Алиса Миллер, нельзя отнимать новорожденного от матери. Выброс гормонов, пробуждающий и «питающий» ее материнский инстинкт, происходит сразу после родов и продолжается еще несколько недель, пока психологическое доверие между матерью и ребенком не окрепнет. Визуальный и телесный контакт сразу после родов дает им обоим чувство общности. У ребенка возникает ощущение безопасности, без которого он не может доверять матери. Доверие ребенка помогает матери понимать его потребности и вовремя реагировать на них.
Не склонная к проявлению любви мать также может помочь развитию самосознания ребенка. Она просто не должна мешать этому процессу. Тогда ребенок сможет получить у других людей то, чего ему не дала мать. Ведь человек имеет поразительную способность использовать для своего развития эмоциональные переживания окружающих.
Интересно, что дети, потребности которых в целом удовлетворяются, «снисходительнее» по отношению к некоторым упущениям родителей, они легче переносят маленькие неудобства, так как знают и верят, что вскоре к ним обязательно кто-нибудь подойдет. Такое терпение и послушание происходят от любви, а не от страха, и тем они ценнее.
Реализующий себя творческий человек в высшей степени самостоятелен, ведь он идет своим уникальным путем, но самостоятельность не исключает возможности ошибок или обращения за помощью.
Иногда взрослые, стремясь воспитать самостоятельность в ребенке, боясь избаловать его и считая, что он уже достаточно взрослый, все реже и реже ласкают его, берут на руки. Если ребенок не удовлетворен количеством телесных контактов, он научается добиваться их своими методами, капризами, криком или, того хуже, болезнями, заставляя взрослых компенсировать недостаток тепла и эмоций. Вместо самостоятельного он становится капризным.
Самостоятельность и ответственность связаны прежде всего с тем, предоставляют ли родители ребенку возможность свободного выбора пищи, игрушек, занятий.
Положительное самоощущение развивается у ребенка в том случае, если взрослые, с одной стороны, поощряют его самостоятельность, а с другой — устанавливают согласованные, четкие и разумные ограничения, с уважением и любовью относясь к маленькому «исследователю и экспериментатору».
Свобода в воспитании не означает вседозволенности. Детям, воспитанным в семье с плохо определенными границами «можно-нельзя», трудно контролировать свое поведение, подчиняться правилам, установленным в обществе. Отсутствие понимания психологических границ других людей делает нечеткой, размытой картину мира в представлениях ребенка, что вызывает тревогу и социальную дезориентацию. Слишком же жесткие правила вызывают чувство вины, которое остается с человеком на многие годы.
Лучшее средство разрешения конфликта между независимостью и виной — игра. Именно она позволяет усвоить социальные нормы, роли, поведенческие навыки и сценарии, научиться разрешать конфликты, не теряя при этом своей независимости. Именно в игре возможно гармонично сочетать способность к подражанию с творчеством и инициативой, что так необходимо для полноценного развития.
Здоровое самосознание — принятие своих чувств и переживаний как составной части собственного Я — это то, что помогает понять свои чувства и желания, обрести внутреннюю опору и уважать самого себя. Человек может жить собственной духовной жизнью, грустить, приходить в отчаяние и, нуждаясь в помощи, обращаться за ней, не боясь, что этим он навредит кому-либо. Он боится, если ему угрожают, и злится, если его желания не удовлетворяются. Он знает, чего хочет и чего не хочет, и может это открыто высказать независимо от того, будут ли его за это любить или ненавидеть. Он не разрушается от потерь, может их переживать, так как его чувство собственного достоинства не зависит от обладания определенными качествами. Он не ищет ложного величия или восхищения и способен к психологическому росту.
Отказ от попыток полной реализации своих способностей А. Маслоу назвал «комплексом Ионы». Как Иона попытался избежать ответственности за исполнение пророчества, так и многие люди боятся использования своих способностей в максимальной степени. Они предпочитают безопасность средних достижений. Это можно встретить, например, среди женщин, опасающихся, что успешная профессиональная работа несовместима с женственностью или что интеллектуальные достижения сделают их менее привлекательными.
Движущая сила развития — более или менее осознанная потребность человека «стать собой»: реализовать, насколько возможно, собственное Высшее Я в действительности. Большую, возможно, решающую роль в актуализации этой потребности играет феномен, который можно образно определить как «встречи с собой» — прорывы Высшего Я в обыденное сознание и мироощущение человека, дающие предвосхищение своих истинных возможностей, а иногда и предвидение своего жизненного и творческого пути.
Свидетельства о подобных встречах можно, в частности, найти во множестве самоотчетов, воспоминаний и теоретических раздумий людей искусства, даже в их произведениях (вспомним пушкинское «Пока не требует поэта...»). Трезво, подробно, почти на уровне методики пишет о роли Высшего Я в актерском творчестве гениальный артист, режиссер и теоретик театра Михаил Чехов.
Области, в которых человек получает этот опыт расширенного самосознания и самоощущения, становятся для него пространством желанной и успешной самореализации. Поэтому, как заметил А.А. Мелик-Пашаев, главная задача — создать пространство творческой самореализации Высшего Я растущего человека. А это значит, прежде всего создать благоприятные возможности для «встреч с собой». Но речь идет только о создании возможностей, ибо действительный выбор пути самореализации из многих возможных — это тайна направленности Высшего Я человека, которое взрослый не должен и, к счастью, не может подменять.
Можно предположить, что глубинной основой или общим стержнем разных видов человеческого творчества окажется в этом случае «художество из художеств», сотворение самого себя в соответствии с высшим первообразом, стремление осуществить в жизни возможности Высшего Я.
В ИТОГЕ ВЫБОР ВСЕ РАВНО ЗА ВАМИ
А теперь хотелось бы обратиться к взрослым, выросшим детям, реализация чьих способностей уже полностью зависит от них самих. Замечательно, если жизнь сложилась, как хотелось нам, но если нет — всегда есть выход. Мы не можем изменить наше прошлое, наших родителей. Но мы можем изменить себя, «восстановить» свое Я и вернуть утраченную внутреннюю целостность, превратив пережитое страдание в источник силы.
Если мы примем себя такими, какие мы есть, без лукавства, если найдем в себе силы по-настоящему разобраться в истории своей жизни, своего детства, не идеализируя ни себя, ни своих близких, если мы возьмем на себя ответственность за свою жизнь и отбросим иллюзии, в которых привыкли жить, — мы обретем свободу и способность к самореализации. Ведь даже в самых, казалось бы, тяжелых условиях, выбор всегда за нами. А наш внутренний мир гораздо богаче и привлекательней, чем «красивая маска», которую мы зачастую носим, выдавая за собственное Я.
СЛУЧАЙ ИЗ ПРАКТИКИ
Витя пришел на консультацию с проблемой непонятной лени и тяжести, которая наваливается на него, как только он думает об экзаменах на физический факультет, куда он уже давно собирался поступать. Витя — медалист, гордость школы, надежда родителей. «Никогда мне так тяжело не было готовиться, прямо как по болоту иду: каждый шаг — неимоверное напряжение. Я не понимаю, в чем дело», — жаловался он.
В ходе беседы выяснилось, что физика — это совсем не то, чем Витя хотел бы заниматься всю жизнь. «Это я для родителей, они на меня столько сил тратят — я думаю, я должен преподнести им такой подарок, как мое поступление? Как вы думаете?» – спрашивал он, втайне надеясь получить разрешение на собственный выбор. «Я-то сам — лирик, стихи пишу, хотел бы на филологический...» — мечтательно заявил он.
Беседа с родителями оказалась не такой тяжелой для Вити, как он предполагал. Два часа громких споров, еще неделя почти спокойных бесед и, наконец, вердикт отца-физика: «Ну, если так, ты уже взрослый. В итоге выбор все равно за тобой». Интересно, что проблем с родителями с этого момента заметно поубавилось.
Нина ДУДНИКОВА
Комментарии