Эдипов комплекс - легенда и миф Зигмунда Фрейда

Юрий ЕНЦОВ, литератор, член Международной ассоциации писательских союзов

E-mail: yurii_encov@mail.ru

Когда Зигмунд Фрейд ввел термин «Эдипов комплекс», открыл само понятие, он позаимствовал образ из древнегреческой трагедии. Доктор предлагал пациентам, страдающим душевными недугами, лечение неврозов, вызванных, по его мнению, в том числе и данным комплексом. История не сохранила, помог ли он кому-то из мужчин? Но термин тем не менее остался.

По теории психоанализа комплекс формируется вокруг влечений, подвергшихся вытеснению в сферу бессознательного. Эдипов комплекс возникает у мальчика в результате вытеснения воспитанием в раннем детстве враждебных импульсов по отношению к отцу и влечения к матери.

Нынешние последователи Фрейда считают, что психические комплексы вообще, проявляясь в виде неврозов, навязчивых идей, вызывают отклонения в поведении человека, ошибочные действия. Возможно, все комплексы сродни так называемому комплексу неполноценности — ощущению своих реальных или мнимых недостатков. А что такое вообще недостатки? Утрированное преломление наших достоинств, или их продолжение.

И при жизни Фрейда выводы этого «венского шарлатана», как называл его писатель Владимир Набоков, многими не принимались. И сейчас они отнюдь не считаются абсолютными как противоречащие выводам современной науки, психологии, антропологии. И разумеется, религии. Хотя лукавый интеллект может все это прекрасно увязать.

Насколько распространен Эдипов комплекс? Быть может, он заинтересовал отца-основателя как раз в силу своей уникальности? Фрейд, будучи больше ученым, чем врачом, мог заинтересоваться, как это свойственно исследователям, «далекой галактикой» психологии, редчайшим случаем! Допустим, своим собственным. Вот и названо понятие по имени героя трагедии Софокла «Царь Эдип», рассказывающей о человеке, если и жившем когда-то в реальности, то две с половиной — три тысячи лет тому назад.

Если такое случается раз в тысячу лет, то это может быть очень интересно, но с чисто познавательной, а отнюдь не практической точки зрения. Существует ли он в реальности, а если существует, то нужно ли с ним бороться и как? И к чему может привести сам комплекс, а к чему — борьба с ним?

МУЗЫ И СТРАСТИ

Когда много ездишь по стране, можно прочитать в местных газетах заметки наподобие: «...сотрудники правоохранительных органов возбудили уголовное дело по статье 105 УК РФ «убийство» в отношении тридцатидвухлетнего местного жителя. 12 февраля в доме № 9 по улице Зеленой в городе Урень подозреваемый распивал спиртные напитки вместе со своим шестидесятитрехлетним отцом. Между мужчинами возникла ссора, сын нанес телесные повреждения своему отцу, от которых тот скончался на месте».

К сожалению, заметки такого рода не редкость. Три четверти тяжких преступлений происходит на бытовой почве. Неужели все это проявления психических комплексов, а не просто поголовного нашего пьянства?

Вот, допустим, несовершеннолетний сын убил отца. Милиция обнаружила труп сорокалетнего предпринимателя с огнестрельным ранением груди. Буквально сразу же был задержан и подозреваемый в убийстве. Им оказался двенадцатилетний подросток, школьник. Тут же валялось охотничье ружье «ИЖ-57».

Недавно на улице Кравченко в Москве произошла пьяная ссора, погибли два человека. Как это обычно у нас бывает, «после совместного употребления спиртных напитков» сорокасемилетний Александр Елагин перерезал горло своему престарелому, семидесятитрехлетнему отцу. Затем бедняга позвонил в милицию и сообщил об убийстве. Не дожидаясь приезда оперативников, он повесился...

А что «у них»? В прошлом году жители одной из улиц средиземноморского города на юге Франции были встревожены громкой руганью с угрозами от взрослых детей по адресу отца. Обеспокоенные соседи вызвали полицию. Старик рассказал полицейским, что его бьют собственные дети, угрожают убить. Блюстители порядка сразу не поняли сути жалоб, но вдруг один из сыновей прямо при них стал кричать, что прикончит отца.

Значит, это свойство — не любить отца — интернационально? Обычно, если есть антипатия, то повод найдется. Но во всех этих случаях ничего не говорится, где в этот момент находилась мать-старушка, которую в теории отцеубийцы должны страстно любить.

Пятидесятичетырехлетний японец Кенаме Ёшида зарезал собственного отца семидесяти восьми лет от роду за то, что тот дал ему... женское имя. Ёшида всю жизнь ненавидел своего отца. Согласно древнему обычаю «женское окончание» имени значит, что человек неблагородного происхождения. Отец же не воспринимал всерьез претензии сына. А если разобраться, то имя, которое дал своему ребенку отец, доказывает, что последний возлагал на сына большие надежды. Ёшиде-младшему стоило бы посмотреть в словарь, чтобы узнать значение своего имени.

Последние годы сын обижал своего престарелого родителя, он потерял работу и вытягивал из отца все деньги. Еще одной причиной для ненависти Кенаме было то, что отец составил завещание в пользу младшего брата, который приютил старика. Приютил вместе с матерью или без? Об этом коллеги-журналисты не написали! Отцеубийцу приговорили к 14 годам тюрьмы.

Грек Павел Хараламбос тридцати трех лет сознался в убийстве своего отца. Самый младший из восьми детей в семье, он рассказал полиции, что злился на шестидесятисемилетнего отца за то, что тот не позволял матери пойти на свадьбу. Вот тут мы знаем, что присутствовала мать и можно говорить о классическом Эдиповом комплексе. Во время нападения нож сломался, и Павел схватил другой. Он продолжал наносить удары своему отцу до тех пор, пока соседи не обезоружили его. Вынося приговор, суд учел, что сын страдал паранойей, поскольку Павел обвинил... мобильный телефон, на который приходили сообщения, подстрекающие к убийству.

Судьи столкнулись с трудностями во время вынесения приговора из-за психических проблем задержанного, так как на Кипре не предусмотрено услуг психиатра арестованным. Присяжные Никосии приговорили его к 10 годам тюрьмы. Но тут человек, скорее всего, нуждался не просто в помощи психолога или психоаналитика, а психиатра. Даже мать не смогла успокоить разбушевавшегося больного сына, тут нужен был специалист.

Что такое «комплекс» в традиционной теперь у нас психологии? Соединение отдельных элементов в целое. В данном случае — психических процессов. «Группа разнородных психических элементов связывается единым аффектом». Понятие комплекса стало одним из основных в различных направлениях психологии, перейдя на бытовой уровень: «у тебя комплексы», «закомплексованный».

Давайте вспомним те древние спектакли — трагедии, ведь они были своего рода сеансами коллективной психотерапии, и в идеальном случае заканчивались у древних зрителей в тогах катарсисом, то есть очищением, просветлением души.

Если вернуться к этим истокам, то можно обвинить доктора Зигмунда в плагиате. Вряд ли он об этом думал. Пьесы Софокла «Царь Эдип», «Эдип в Колоне», конечно, шли на театральных подмостках в его годы (1856 — 1937) так же успешно, как и во времена Шекспира, как и сейчас, в наши дни. Но это был уже другой театр, изменившийся за тысячелетия, постепенно превращавшийся и превратившийся в простое зрелище, развлечение, шоу. Такое понятие, как «служение музам», стало не более чем красивым выражением.

А в Древней Греции оно понималось буквально.

УСТУПИ ДОРОГУ СТАРШЕМУ

Человечеству свойственно на каком-то этапе возвращаться к уже использованному ранее. В двадцатом веке это произошло с Дейлом Карнеги, упорядочившим некоторые подзабытые нормы простой вежливости, воспринятые простодушными читателями как выдающееся открытие. Ранее были открытия психологов Адлера, Фрейда и Юнга, они тоже, может быть, «хорошо забытое старое». Но, с другой стороны, эти исследования важны для своего времени. А время имеет обыкновение меняться, проходить, иногда возвращаться.

Вернемся же в Древнюю Грецию к царю Эдипу. Но «царь» — в вольном переводе, к должности царя в нашем, российском, понимании Эдип отношения не имеет. Это, скорее, градоначальник, а то и вовсе председатель поселкового совета. Фивы, где Эдип руководит, — город сравнительно небольшой. И вот народ Фив приходит к Эдипу с мольбой спасти город от некой болезни, предположительно чумы.

Шурин Эдипа, его соправитель Креонт, сообщает, что для этого необходимо найти и наказать убийцу предыдущего царя Лая, который правил до Эдипа. Знаменитый дельфийский оракул предсказал, что только изгнание этого неизвестного убийцы спасет город, ведь чума — наказание города за тот грех смертоубийства.

Эдип начинает поиски преступника. Предсказатель Тиресий обвиняет в убийстве самого царя. Эдип считает это заговором, организованным Креонтом, и приговаривает брата жены к смерти. Но потом отменяет свое решение, поддавшись уговорам Иокасты. Фиванский царь — человек дотошный — продолжает поиски убийцы до того момента, когда улики вынуждают его сделать вывод: убийца Лая — он сам.

Все началось с того, что фиванский царь Лай получил предсказание смерти от руки сына и велел бросить младенца на съедение зверям, предварительно проткнув мальчику ноги. Но спасенный пастухами ребенок попал к коринфскому царю Полибу, который вырастил его как родного сына, назвав Эдип — Oedipus, то есть «распухшая нога».

Когда Эдип вырос, он узнал в Дельфах от того самого оракула, что ему суждено убить отца и жениться на матери. Думая, что имеется в виду Полиб, он решил не возвращаться в Коринф, который считал родиной, и отправился странствовать.

В дороге он встретил незнакомого знатного мужчину, ехавшего в колеснице. У них возникла ссора из-за того, кто кому должен уступить. Бывает. Знатный мужчина поехал на пешехода, но напоролся на его копье. Эдип его убил. Потом, разгадав загадку Сфинкса, огромного чудовища, самки с головой женщины, туловищем льва, крыльями дракона и хвостом змеи, Эдип освободил Фивы и был за это провозглашен царем, став мужем овдовевшей Иокасты.

Около 20 лет прожил Эдип в счастье неведения, не подозревая, что пророчество дельфийского оракула сбылось. И только когда в Фивах началась моровая язва, он узнал о своих преступлениях...

Иокаста, догадавшаяся обо всем раньше мужа, пытается остановить его поиски, а когда это ей не удается, она уходит во дворец, чтобы повеситься в одиночестве. Наконец истину осознает и Эдип, он так же в смятении. Вестник — традиционный персонаж трагедий, по-гречески Ангелос, сообщает, что царь лишил себя зрения, выколол глаза фибулой, застежкой плаща, наподобие броши.

С лицом, залитым кровью, появляется главный герой. Это наиболее впечатляющая сцена во всей трагедии. В своем диалоге с Креонтом, теперь единственным правителем Фив, царь объявляет, что приговорил себя к ослеплению и изгнанию. Но я, читая эту пьесу семнадцать лет тому назад, представил себе, что он ослепил себя еще и потому, что хотел одним страданием заглушить другое...

В 1995 году автору этих строк пришлось столкнуться с происшествием, отдаленно напоминающим эту древнюю историю. Это случилось, как это принято говорить, в неполной семье. Мать и сын-подросток ничем не выделялись из множества других московских семей. Но однажды на мальчика, выносившего на помойку полиэтиленовый пакет, обратили внимание работники милиции. Наряд остановил его потому, что он показался подозрительным, явно делал что-то противозаконное и выглядел испуганным. Интуиция подсказала милиционерам, что тут что-то не так.

Они посмотрели, что у него в пакете, и обнаружили там... еще теплого младенца. Как потом оказалось, этого ребенка произвела на свет мать мальчика. Она велела сыну вынести в мусор собственного брата. Мальчик, как он потом сказал следователю, ничего не подозревая, это сделал, и, может быть, все бы осталось в тайне, если бы по закону подлости, или, наоборот, по Божьему промыслу, у их дома не дежурили в это время милиционеры.

Как потом рассказал подросток на допросе, и про беременность матери он ничего не знал. Ему показалось, что она просто плохо себя чувствовала. Последние дни много лежала в кровати. Кто был отцом этого убитого ребенка — следствие не выясняло. Не ставило перед собой такой задачи...

Продолжение истории Эдипа — пьеса «Эдип в Колоне» мне лично очень нравится, и не могу избежать искушения рассказать о ней подробнее. Софокл написал ее через много лет после «Царя Эдипа», уже глубоким старцем, а прожил он лет девяносто, возможно, он уже сам задумывался о том, как прошла его жизнь и где будет могила.

Слепого беспомощного Эдипа, возможно, постигла бы скорая гибель в его добровольном изгнании, если бы не дочь Антигона. Она пошла с ним. Так, вдвоем, они шли из страны в страну. Теперь-то это страна, причем довольно небольшая, под названием Греция, а в те времена это был весь мир. Дочь вела его через Элладу по каменистым дорогам, делила с ним все невзгоды и опасности пути.

После долгих странствий Эдип и Антигона пришли в Аттику. В местной лавровой роще слепой нищий опустился на камень на берегу ручья, а его дочь пошла узнать, не пустит ли кто их на ночлег. Местный житель, проходивший мимо, рассказал путнику, что поблизости — город Колон, неподалеку Афины. Правит тут знаменитый по мифам герой Тесей, а роща посвящена местным богиням или нимфам Эвменидам, родственницам красавицы Калипсо.

Эдип попросил передать местному царю, что за приют слепец поможет городу. Это было похоже на хвастовство: чем слабый слепой старик может помочь могучему владыке? Но прохожий отправился-таки в город, чтобы рассказать о старце, сидящем в священной роще и обещающем отблагодарить самого Тесея.

Жители Колона, узнав о странном путешественнике, пошли к священной роще, чтобы выяснить: кто решился войти в нее, ведь сами они не осмеливались тревожить Эвменид. Услышав голоса, Эдип попросил отвести его в глубь рощи. Возмущенные горожане стали ругаться! Слепец назвал себя. Имя царя вызвало ужас у жителей Колона. Кто не знал его страшной судьбы, преступлений, виновником которых он стал невольно?!

Боясь гнева богинь, они тем более не хотели, чтобы слепой странник оставался в священной роще. Но он решил ждать прихода Тесея. Эдип дождался возвращения Антигоны и... второй своей дочери, приехавшей в колеснице, Исмены. Она бросилась к ногам отца и сообщила нерадостные вести: его младший сын Этеокл изгнал из Фив старшего брата Полинка, и теперь между ними война. Исмена рассказала, что все тот же дельфийский оракул предсказал победу тому из них, на чьей стороне будет отец.

Исмена объявила, что по божьей воле его могила сделает непобедимой ту землю, в которой он будет покоиться. У Эдипа было предчувствие этого, он решает предоставить благо Афинам, наложив проклятие на Креонта и родных сыновей, рожденных, напомним, в кровосмесительной связи от матери. Эдип не захотел быть в этой братоубийственной войне на чьей-то стороне. Он разгневался на сыновей, разрушивших мир на родной земле...

Подъехавший к роще Тесей радушно приветствовал Эдипа и обещал ему свою защиту. Креонт, тщетно попытавшись переубедить Эдипа, силой уводит Антигону, но царь Тесей приходит на помощь Эдипу и возвращает ему дочь. Но последний час Эдипа уже близок. Прокатился раскат грома, сверкнула молния — знамение Зевса.

Эдип сказал дочерям: «Этот гром предвещает, что скоро сойду я в царство Аида». Затем обратился к Тесею: «Я сам отведу тебя к месту, где Танатос возьмет мою душу». Эдип приказал своим дочерям уйти, потому что они не должны знать тайну отцовской могилы.

Отойдя недалеко, Антигона с Исменой обернулись, чтобы взглянуть последний раз на отца, но его уже не было, только Тесей стоял, закрыв глаза руками, словно ему явилось ужасное видение.

ЗНАНЬЕ И УМЕНЬЕ

Эта пьеса была написана в конце проигранной Афинами войны и наполнена чувством патриотизма. Кончина Эдипа считается некоторыми религиозной загадкой: чем ближе он подходит к божественности, тем делается жестче и яростнее. В отличие от короля Лира, с которым часто сопоставляли образ Эдипа.

Пьеса «Эдип в Колоне» показывает путь от смиренного приятия судьбы в прологе, к праведной ярости и величественной уверенности в себе, которую герой испытывает в последние минуты. Как раз тут никакой загадки нет — он наказал себя ослеплением и изгнанием, исполнил свой долг и к концу пьесы превратился вновь из наказанного страдальца в царя и ведет себя по-царски.

Софокл, как до него другой драматург — Эсхил, обратился к Эдипу как к герою еще более древней мифологии. Подобно мифу об Эдипе, легенды о взаимоотношениях отцов и детей распространены и у других племен и народов. Так, в одном из вариантов мифа об Эдипе царь никуда не уходит. Да и как можно добровольно отказаться от власти? Сейчас считается, что наказание Эдипа отражает восходящее к седой древности, а точнее к временам, когда народы были юны, запрещение браков между близкими родственниками.

Фрейдисты уверены, что Эдипов комплекс составляет основу всей истории человечества. В незапамятные времена человек жил в первобытном обществе, где вожак, как самый сильный, присваивал себе всех самок, вне зависимости от того, кто есть чья-то мать, сестра или любимая подруга, как это происходит в звериных стаях. Вожак как бы становился отцом всех мужчин стаи. И вот однажды униженные мужчины, или самцы, — затрудняюсь сказать, на каком этапе эволюции это произошло, — убили отца, вожака, вождя и ввели запрет, табу на половые отношения с близкими родственниками.

На самом деле такие отношения, с точки зрения постороннего наблюдателя, вполне могут быть доверены саморегуляции, ведь, как нам известно хотя бы на примере древнеегипетских фараонов, браки между близкими родственниками ради сохранения власти приводили к деградации в результате кровосмешения. Искусственный, не просто неестественный, а противоестественный отбор, в результате инцеста дает приплод, детей, которые в чем-то сильнее, у них нет конкурентов, а в чем-то слабее. Вместе с присущими родителям достоинствами у детей накапливаются недостатки. В искусственной, «тепличной» среде дворцовой жизни такое потомство чувствует себя комфортно, но в естественной — быстро гибнет. Это тупик эволюции.

Но примеры тупиков развития дают события из жизни простых семей, отнюдь не фараонских, о которых мы рассказали вначале. Дорога жизни идет порой по зыбкому болоту, где каждое движение должно быть выверено, а опасности — на каждом шагу.

НАЗАД, В БУДУЩЕЕ

Антропологи утверждают, что мифический Эдип родился уже отнюдь не во времена наивного кровосмешения. Просто, как сейчас главы государств поголовно друзья: «друг Хельмут», «друг Борис», в недавнем прошлом короли и императоры называли друг друга братьями — из политических соображений, чтобы подчеркнуть то, что они равные. Например, Наполеон обращался к Александру I «брат мой», но мы-то знаем, что они не были родственниками. Но пройдет, допустим, еще тысяча лет, не говоря уже о двух с половиной, и наивный неофит будущего, увидев в ветхом письме это обращение, раструбит: французский и русский императоры были братьями!

Табу, первые общественные запреты положили начало морали и такой организации человеческого общества, которая привела к образованию государства. Но первобытный человек, убив отца, начинал, по мнению Фрейда, испытывать противоречивые чувства, сходные с неврозом. Что-то подобное случается и у мальчиков: чувство соперничества по отношению к отцу, доходящее иногда до ненависти, и, с другой стороны, восхищение им. Затем, когда человек взрослеет и, может быть, сам становится отцом, приходит осознание вины и запоздалое раскаяние.

Чувство собственной вины за совершенный ужасный поступок побудило установить запрет не только на кровосмешение, инцест, но и на отцеубийство. В психоаналитической трактовке предполагается, что сознание вины за совершенное на заре цивилизации незримо присутствует в душе каждого. На этом основана современная культура с ее предписаниями морали и запретами, в том числе христианство с идеей первородного греха. Фрейду казалось, что он разгадал глубинный смысл этого понятия. Или он просто пересказал его другими словами?

Возможно, Фрейд поддался своего рода «обману зрения», но зрения исторического. Каждый хоть раз да сталкивался с оптической иллюзией, когда то, что ближе, кажется расположенным дальше. В кино так снимают великанов. Я имею в виду, что события своего собственного прошлого, своих взаимоотношений с отцом проецировались на былинное прошлое. Но если у кого-то были конфликты с родителями, это не значит, что история только этим и жила. История многообразна.

И вообще, погружаясь в глубины времени, можно найти столько оправданий для собственных ошибок или бездеятельности! Я хотел бы ограничиться двумя выводами, понятными и нам, и афинянам времен премьеры трагедии Софокла. Первый: папы, не прокалывайте мальчикам ноги гвоздями и не бросайте их на съедение зверям. Любите детей и станьте, по крайней мере попытайтесь стать, тем барьером, который защитит их от тянущегося из глубины веков шлейфа зла, «древнего проклятья», или первородного греха.

И второй: меня лично в пьесах Софокла интересует тема предсказания и его воплощения. Связь между обращением к провидцу и последующей реализацией пророчества. Любопытно, что христианство, появившееся через тысячу лет после написания трагедии, ввело запрет на предсказание, посчитав его греховным. В каком-то смысле и теорию Фрейда об Эдиповом комплексе можно считать таким предсказанием.

Христианство осмыслило греческую культуру, в частности, культ Диониса, в который были включены составной частью трагедии. И сделало вывод: предсказания опасны — не приводят к добру. Или человечество, использовав христианство в качестве логического инструмента, пришло к этому выводу...

Дионис, или Вакх, был у греков очеловеченным символом приятного совместного досуга. Они не говорили: иду в театр развлечься и убить время. Они говорили: я исполняю культ бога Диониса, то есть занимаюсь очень важным делом. Они не пили каждый вечер в одиночестве, «на двоих» или «на троих», но иногда устраивали «вакханалии», совместные шумные вечеринки, посвященные Вакху-Дионису.

Еще у древних греков были другие очеловеченные символы: славы и мощи — Зевс, силы — Арес, любви — Афродита, общения — Гермес, умения — Гефест. Греки жили в полной уверенности, что они подобны богам. Герои, считали они, равны богам, которых, таким образом, можно понять, изучить, потрогать, уподобиться им. Христианство настояло на том, что обретение Бога возможно только с помощью Веры. А поверить можно во что угодно, поэтому считается, что древнегреческий божественный Пантеон — рационален, а Христианство — иррационально.

БОЖЬЯ БЛАГОДАТЬ И КОЛЛЕКТИВНЫЙ НЕВРОЗ

В наше время некоторые родители приводят к психоаналитикам даже подростков, которые сами не способны в полной мере осознать собственные психологические проблемы. Но люди за свои деньги хотят получить облегчение для своих чад, не задумываясь над тем, что детство и юность — это время, когда психологические комплексы только формируются, их еще можно предотвратить, необязательно лечить.

Но куда же идти: в кирху, церковь, мечеть, синагогу? Там толпа. Психоаналитик принимает один, относится к душе человека как бы более внимательно. К тому же, объясняют фрейдисты, человек, посещающий храм, не скажет о своих психологических проблемах, он считает, что ему хорошо. Но Фрейд называл мировые религии «коллективным неврозом». Человеку приятно иногда почувствовать себя маленьким, зависимым, за которого все решит кто-то старший.

Религия дает какую-то модель эмоционального поведения, формы того, каким надо быть. Обещает награду за правильное поведение, наказание — за неправильное. Принуждает к соблюдению определенных ритуалов, то есть дает правила, которые человек, страдающий неврозом навязчивости, придумывает для себя сам.

Невротик должен определенное количество раз нажать выключатель или дернуть дверь, проверяя, закрыта ли она, иначе он испытывает жуткий психологический дискомфорт, а в церкви или в мечети ему предписано определенное число раз поклониться. Только соблюдай правила: поста, утренней молитвы, вечерней.

Обычный человек, ощущая себя невротиком, страдает. Невротик, превративший свои навязчивые идеи в общепризнанный ритуал, счастлив, испытывает облегчение. На бытовом языке мы это объясняем так: если не в силах справиться с неприятностями, расслабься и получай удовольствие.

Но психоаналитики считают, что это все не значит, что религиозные люди не ходят на прием к врачу, они чувствуют себя счастливыми, обретают душевный покой, но — идут к специалисту с психосоматическими заболеваниями. Комплексы уходят в глубь подсознания, но не перестают воздействовать на человека.

Упрощенно говоря, это происходит так: я хочу ударить своего отца — поэтому у меня отсыхает рука. Есть другие примеры: женский вагинизм у религиозных истеричек, видимость импотенции у мужчины, который, долгое время живя со своей женой, начинает ее воспринимать... как собственную мать и половое сношение с ней подсознательно воспринимает как кровосмесительное.

Скрытый в детстве, Эдипов комплекс во время полового созревания, в юности выявляется, но влечение теперь направлено не на родителей, а на других. Но девушка-избранница должна быть похожа на мать.

Если человек не может преодолеть комплекс, говорят о неразрешенной Эдиповой ситуации, которая порождает конфликты со спутницей жизни, а затем, возможно, конфликт родительских чувств. Круг замыкается, и опять возникает несоответствие требований социума с внутренними человеческими позывами к кровосмешению. На бытовом языке мы это называем привычкой. Она бывает осознанной и неосознанной, хорошей и дурной.

Для того чтобы человек чувствовал себя комфортно, он не должен испытывать чувства вины, стыда или страха наказания. Не каждый невротик пойдет на поводу своих комплексов и станет Калигулой, Чикатило. Или, наоборот, преодолев их, — Серафимом Саровским или Святым Франциском. Для большинства суждено довольствоваться серединой. Но серединой не общей, а найденной каждым человеком для себя самостоятельно.

Мы тут говорим о сокровенном. О том, что соответствует психоаналитическому понятию Эго. Это место душевного комфорта. Оно формируется с самого момента рождения, когда человек появляется на свет и ничего еще не может сделать самостоятельно. Потом он сознательно начинает произносить звук «а», потом «ма», «мама». Потом учится говорить, добывать пищу из холодильника. Затем он начинает самостоятельно зарабатывать на еду, одежду, жилье. А душевный дискомфорт мешает это делать.

Но этих мест может быть несколько, как несколько богов в греческом пантеоне. Кроме богини любви Афродиты, которой мы поклоняемся, есть слава и мощь, сила, общение, умение. Они тоже помогают человеку выжить в этом мире и осознавать себя не «тварью дрожащей», а богоподобным существом.

ПОЗНАНИЕ ОТЦА КАК САМОПОЗНАНИЕ

В основном психоаналитическое понимание Эдипова комплекса размыто, неявно, едва уловимо. Но от этого, может быть, ничуть не менее действенно. Мотивы инцеста и отцеубийства в мифологии, философии и художественной литературе довольно распространены, поскольку интереснее всего рассказывать и читать о страстях человеческих. Особенно для российской ментальности. Мы любим рассуждать о страстях. Тот же Парфен Рогожин из «Идиота» Достоевского — разве не Эдиповым комплексом руководствуется?

В «Братьях Карамазовых» Дмитрий, Иван и Алеша олицетворяют ревнивую ненависть, брезгливое презрение и всепрощающую любовь к отцу. Исследователи утверждают, что у самого Достоевского были сложные отношения с отцом.

А вот у американского писателя русского происхождения Владимира Владимировича Набокова, которого мы тут упоминали как главного оппонента и насмешника Фрейда, отношения с отцом-сенатором и матерью-наследницей огромного купеческого состояния были очень хорошие. Вообще Набокова в истории русской литературы можно сравнить разве что с Пушкиным по степени душевной гармонии. Ему трудно было бы стать писателем, имея такое счастливое детство.

Судьбе пришлось лишить его Родины, отца, убитого офицером-монархистом, брата-близнеца, сгинувшего в фашистских застенках, словно для того только, чтобы Владимиру Владимировичу было о чем страдать, как писателю земли русской.

Писатель земли французской Марсель Пруст — типичная жертва Эдипова комплекса: «Отец постоянно отменял мои льготы, предусмотренные более широкими установлениями, принятыми моей матерью и бабушкой: он не обращал внимания на «принципы» и не считался с «правами человека».

По совершенно случайной причине, а то и вовсе без всякой причины, он в последнюю минуту лишал меня прогулки, настолько привычной, настолько освященной обычаем, что это уже было с его стороны настоящим клятвопреступлением, или, как сегодня вечером, задолго до условленного часа объявлял: «Иди спать, без всяких разговоров!» Но поскольку принципов у него не было (в том смысле, как их понимала бабушка), то в нетерпимости его, собственно говоря, тоже нельзя было упрекнуть».

Художник находит для себя облегчение — выход накопившихся эмоций — в форме, считающейся цивилизованным обществом неопасной для него самого и окружающих. А вообще невроз проявляется тремя различными способами: это могут быть чрезмерные, мешающие нормально жить психологические проблемы, связанные с работой или личной жизнью; бессонница, головная боль и другие психосоматические заболевания, и, наконец, третий выход невроза — это различные страхи.

Один из таких страхов — опасение самому оказаться в роли такого отца. Марсель Пруст, писатель, восхитительно рассказавший о «Девушках в цвету», был, как утверждают, гомосексуалист. А что такое гомосексуализм, как не добровольное самоизгнание царя Эдипа? Самоустранение, выражающееся в уходе в однополое сообщество, в творчество.

Кинорежиссер Сокуров мне лично не во всем близок и понятен. Как документалист он снимает недостаточно систематизированный поток жизни, а как художник — поток сознания, в котором недостаточно сам разобрался. И драма Александра Сокурова «Отец и сын» в присущей ему манере рассказывает о том, как в мансарде старого дома живет маленькая семья — отец и сын.

Отец — военный летчик в запасе. Так сложились обстоятельства: он был на фронте, а теперь, в расцвете лет, уволен. Еще курсантом он встретил первую и единственную любовь, девушку, которая стала его женой и родила сына. Им было по двадцать лет. Жена умерла молодой. Но та любовь осталась его сокровенным счастьем. Сын вырос. Как и отец, он, наверное, станет военным. В чертах его отец видит напоминание о жене, он не отделяет сына от своей любви: в этом его единение с умершей женщиной. Отец не представляет своей жизни без сына, а сын любит отца.

«Лучше бы он страдал Эдиповым комплексом!» — хочется сказать мне, бывшему сокуровскому фанату. И вспоминается поговорка: уйдя слишком глубоко в себя, рискуешь выйти с другой стороны. Впрочем, мы в этой статье не собираемся исследовать проблему «входа и выхода».

Недавно критики от души поизгалялись над четырехчасовым спектаклем Театра имени Ермоловой «Александр Пушкин». В нем в заглавной роли выступил молодой, но давно и заслуженно популярный актер Сергей Безруков. Написал пьесу и поставил спектакль его чуть менее известный отец Виталий Безруков. Но зрителям было все равно, что один критик назвал спектакль «комический гибрид школьных банальностей о Пушкине и нелепых фантазий о нем». Зрители с удовольствием на спектакль ходили, а отец и сын с удовольствием для них играли. И это были счастливые отец и сын. В их отношениях тоже нет намека на вышеназванный комплекс, они счастливы, слишком счастливы для этого мира. Это вызывает у людей одно недоумение.

Как по-своему были счастливы в своих взаимоотношениях и во взаимоотношениях с миром отец и сын Аркадий и Константин Райкины, Аркадий Гайдар и его сын Тимур, ставший впоследствии адмиралом, адмирал Тимур Гайдар и сын его Егор. Список может получиться довольно длинным.

Вне зависимости от того, страдали ли эти люди от Эдипова комплекса или нет, их линия жизни продолжилась в детях и внуках. Детские переживания и страхи стали взрослым опытом.

Все познается в сравнении. В Эдиповом комплексе недостатки кажутся таковыми по сравнению с неоспоримыми достоинствами сильного отца. Преодоление комплекса — фактор психического развития человека, формирования его характера. Потакание комплексу — соответственно — деградация.

Возможно, это главное, что объединяет нас: царя Эдипа, афинского гражданина V века до нашей эры Софокла, жителя Вены конца XIX — первой половины XX века Зигмунда Фрейда и некоего россиянина второй половины XX и начала XXI века. В этом мы остались прежними, а в чем изменились? Некоторые изменения, как видно хотя бы на основе отдельных выводов Фрейда, оказались временными, и лишь только время — необратимо.

Принято считать, что у женщин страх перед быстро текущим временем сильнее. У девочек тоже бывают свои «заскоки», характеризующиеся особой привязанностью, влечением к отцу и соперничеством с матерью. Это называется «комплексом Электры». Тоже в честь древней трагедии Софокла. В дальнейшем, по Фрейду, комплекс вытесняется в сферу бессознательного, является универсальным и определяет многие аспекты как сексуальности, так и невротизма.

Не нужно быть психологом, чтобы заметить, что, например, в выборе сексуального партнера играют роль те его свойства и качества, которые присущи родителю противоположного пола, в большинстве случаев эта закономерность человеком не осознается, хотя это наиболее наглядный, грубый и зримый пример. В следующем номере мы надеемся рассказать об этой теме.

Фрейд был одним из первых ученых, осознающих, что сексуальность есть свойство человека, присущее ему на протяжении всей жизни. Фрейд считал, что половое влечение, или либидо (инстинктивное стремление к чувственному наслаждению), является ключевой силой, мотивирующей поведение.

Утверждая, что либидо существует с младенческого возраста, Фрейд был, однако, далек от мысли об идентичности сексуальности в младенчестве и детстве и сексуальности взрослых людей. Напротив, он полагал, что ранние, не направленные на определенный объект сексуальные ощущения претерпевают в процессе развития ряд прогнозируемых изменений, которые необходимы для формирования личности взрослого человека и его поведения. Он подразделил этот процесс на 5 стадий.

В первый год жизни, названный оральной стадией, главным центром концентрации сексуальной энергии и чувственного удовлетворения служит рот. Младенцы не только получают видимое удовольствие от процесса сосания, но используют рот в качестве инструмента исследований, помещая в него предметы (любые предметы), чтобы понять, что они из себя представляют.

Анальная стадия занимает период от 1 до 3 лет. В это время сферой чувственного удовольствия становится анальная область. В процессе обучения отправлению естественных потребностей ребенок впервые получает возможность ощутить известную независимость от родительской опеки. Намеренно задерживая движения кишечника или, наоборот, давая им полную свободу, ребенок получает физическое и психологическое удовольствие, но постепенно приучается следовать общепринятым правилам гигиены.

На протяжении фаллической стадии в возрасте от трех до пяти лет эротический интерес переключается на наружные половые органы. На этой стадии Фрейд выделил два разных пути развития: для мальчиков и для девочек. При получении эротического наслаждения во время мастурбации у мальчика появляются фантазии полового сближения с матерью (что вполне естественно, поскольку он уже любит мать, так же как она его). Такие фантастические желания ведут к развитию Эдипова комплекса (по имени героя древнегреческой трагедии, который по незнанию убил отца и женился на собственной матери).

Мальчик ревнует мать к отцу, считая последнего соперником в борьбе за ее любовь. В то же время мальчик боится гнева могущественного отца и особенно опасается, что тот накажет его, лишив пениса. Страх перед возможной кастрацией поддерживается в уме мальчика двумя логическими соображениями: 1) он считает, что пенис будет «наказан» как источник удовольствия и вины, 2) он уже знает, что у девочек не бывает пениса и, следовательно, его можно отнять.

Проблема решается достижением продуктивного компромисса. Мальчик отказывается от сексуальных желаний в отношении матери и враждебного отношения к отцу, взамен идентифицируя себя с последним. Таким способом он пытается как можно больше походить на отца, чтобы однажды стать столь же могущественным и быть в состоянии удовлетворить свои сексуальные устремления.

У женщин аналогом Эдипова комплекса служит комплекс Электры, названный так по имени персонажа древнегреческой легенды о принцессе, содействовавшей убийству собственной матери. Комплекс Электры сложнее Эдипова комплекса. Он основан на том, что девочка чувствует себя обманутой и завидует мальчикам, когда обнаруживает, что у тех есть пенис. Эта так называемая зависть к обладателям пениса приводит к развитию у девочки желания быть с отцом и избавиться от матери, которую она считает виновницей вставшей перед ней дилеммы.

По мнению Фрейда, эта ситуация решается не столь адекватно, как случаи Эдипова комплекса, поскольку девочка не столь сильно мотивирована страхом: в конце концов она все равно уже «потеряла свой пенис». Фрейд считал, что это менее успешное разрешение конфликта в детском возрасте является причиной того, что степень психологической зрелости женщин меньше, чем у мужчин, поскольку зависть к обладателям пениса сохраняется на протяжении всей жизни.

После исчезновения Эдипова комплекса или комплекса Электры (обычно к шести годам) начинается латентная стадия, на протяжении которой сексуальные позывы, по-видимому, теряют свою актуальность. У ребенка пробуждаются иные интересы, появляются интеллектуальные и социальные цели. Эта стадия завершается к пубертатному периоду, когда внутренние биологические силы обусловливают наступление генитальной стадии. Подростки постепенно привыкают концентрировать свои интересы на гетеросексуальных отношениях в целом и половых контактах в частности. Стадия завершается формированием сексуальности, свойственной взрослым людям.

Краткий очерк фрейдовской теории полового развития не отражает всего ее богатства и сложности постулатов. Достаточно сказать, что учение Фрейда лежит в основе современной сексологии. Однако в контексте данной публикации уместно высказать несколько критических замечаний в отношении этой теории.

Прежде всего следует признать, что Фрейд недооценивал влияние культурной среды на половое развитие. В частности, высказано предположение, что анальная стадия на самом деле обусловлена не столько стремлением к получению эротического удовлетворения, сколько выработанными в ходе развития культуры навыками контроля за деятельностью кишечника. Точно так же культурно-антропологические исследования показали, что Эдипов комплекс не является универсальным явлением, а латентная фаза служит прежде всего отражением жизни в обществе, накладывающем ограничения на проявления сексуальности, а не определяется исключительно действием внутренних психических сил.

Кроме того, многие критики считают, что Фрейд имел искаженные представления о женской сексуальности. Наконец, сам Фрейд признавал неполноту многих своих выводов и отмечал необходимость их пересмотра по мере появления новых данных.