Наедине с природой

Его работы впечатляют. Заставляют удивляться, переживать, грустить. Каждая из его фотографий так эмоционально заряжена, что не оставляет равнодушным никого: ни взрослых, ни детей. Иногда кажется, что это просто компьютерная графика — настолько нереально представлена фотография. Он объездил полсвета. Его трудно застать в Москве. Много времени он проводит в экспедициях. Кения, Конго, Уганда, ЮАР, Замбия, Зимбабве, Эквадор, Галапагосские острова, Ява, Суматра, Новая Гвинея –места, которые он посетил за последние два года. В некоторых странах он побывал не один раз. Он не любит давать интервью, но охотно делится секретами своей работы в разговоре с коллегами. Мы будем говорить сегодня с Андреем Гудковым — одним из самых лучших фотографов-анималистов.

Почему анималистика? Почему не модный сегодня гламур или fashion?

Я никогда не отдавал дань моде. Я снимаю анималистику прежде всего потому, что мне это нравится, и потому, что у меня это получается. Я не представляю себя снимающим где-то в студии, или на шоу, или на свадебной церемонии. Мне ближе природа. Вообще, многие из нас воспитывались на телевизионных программах Ю. А. Сенкевича, Н. Н. Дроздова, фильмах Дэвида Этенборо и тех редких фильмах ВВС о природе, которые показывало тогда еще советское телевидение. Потом я впервые взял в руки журнал National Geographic. Снимки завораживали, притягивали, но … простому советскому человеку попасть в экзотические страны было практически невозможно. А о покупке профессиональной фототехники можно было и не думать. Но мечты о дальних странах крепко засели в голове. И как только появилась возможность свободно путешествовать и приобрести профессиональную аппаратуру — появилась возможность реализовать свои мечты.

Кроме того, меня всегда немного коробило, когда говорили, что самые лучшие фотографы-анималисты — это представители западных стран, в основном американцы, англичане, французы. Я всегда задавал себе вопрос: «А почему не мы? Мы что, хуже снимаем? Или голова не правильно работает?». А что касается творческих подходов, здесь я смело могу сказать, что мы можем дать фору представителям западной школы. В этом плане я — патриот. Конечно, были объективные причины, которые до недавнего времени определяли такое положение вещей. Это, прежде всего, доступность к профессиональной технике, возможность свободно передвигаться по миру и достаточные средства для организации экспедиций. Но сегодня эта ситуация меняется в лучшую сторону.

В России на сегодняшний день нет собственной школы анималистики. У кого учились вы?

Как-то мне попалась переводная статья «Как работают фотографы в National Geographic». Статья настолько подробно описывает будни фотографов, что ее можно использовать как практическое пособие. Кроме того, я стараюсь постоянно учиться и совершенствовать свою работу. Этот процесс постоянный. Совершенствуется техника и технологии. Естественно, надо не отстать от жизни. Я анализирую съемку, придумываю сюжеты, иногда стараюсь взглянуть по-новому на уже отработанную тематику.

Мои учителя — это фотоальбомы известных всему миру фотографов-анималистов. Таких немного. Но я бы выделил для себя двух самых известных: Стива Блума и Франца Лантинга. Кроме того, в прошлом году мне удалось познакомиться со Стивом Блумом в апреле на фотофоруме в Москве. Мы разговаривали с ним около часа. Я очень много полезного вынес из этой беседы.

Он видел ваши работы?

Да. Я показывал ему свое портфолио.

Какую оценку он им дал?

Больше всего ему понравилась съемка орангутангов на Суматре. Он снимал таких же, только на Борнео. Вообще, приматы — это один из самых любимых объектов его съемок. Много положительных эмоций в процессе работы. Но в основном мы говорили о технических аспектах фотографии, последующей обработке снимков для подготовки выставок. В разговоре выяснилось, что проблемы, с которыми сталкиваются фотографы при организации съемок, одни и те же.

Что касается российской школы фотоанималистики, то вы правы — у нас ее нет. Есть несколько классных фотографов, которые снимают в жанре natural. Но таких немного.

Сегодня активно ведется полемика на тему, как сделать жанр «анималистики» массовым. Если хотите знать мое мнение, то я вам скажу — никак. Это очень сложный, специфический жанр фотографии, требующий от фотографа особой подготовки, особого склада характера, если хотите. Во всем мире фотографов-анималистов можно пересчитать по пальцам. И все они эксклюзивщики. Просто невозможно эксклюзивное сделать массовым. Возможно, моя позиция непопулярна. Но время покажет правоту моих соображений.

А какой техникой вы пользуетесь? Предпочитаете «цифру» или снимаете на слайд?

Я использую камеру и оптику фирмы Canon. Она хорошо зарекомендовала себя в сложных условиях съемки. Очень надежное и оперативное оборудование. Что касается выбора между «цифрой» и аналоговыми камерами, то уже два года я снимаю только «цифрой». А с появлением камеры Canon EOS 1 Ds Mark II позиция слайда сильно пошатнулась. Кроме того, «цифру» потом легче обрабатывать.

Только представьте, вы снимаете льва объективом 100-400 с расстояния 15 метров. Во время обработки изображения в зрачках животного видно твое собственное отражение!!! Это фантастика! А диапазон чувствительности … Можно работать без вспышки под густым пологом джунглей. Особенно, когда светом вспышки можно испугать животное. Думаю, что через несколько лет про пленку никто не вспомнит. Ведь сейчас уже никто не смотрит черно-белый телевизор.

Вы говорите, что сложно организовать поездку. Почему? Ведь сейчас можно без проблем попасть в любую точку света, если иметь средства?

То, что хорошо туристу, — «смерть» для фотографа. Вам нужно не просто посмотреть достопримечательности в составе группы, а вам нужно профессионально снять животных. Это всегда нелимитированное время, тишина, отсутствие толпы. А это всегда индивидуальный процесс. И потом, то, что позволяет себе профессиональный фотограф, не может позволить себе простой турист. Но любое отклонение от стандартов и правил стоит больших денег и долгой процедуры согласования.

Кроме того, животные могут быть редки и добраться до них не просто. Во многих случаях, чтобы профессионально снять животное, нужно получить разрешение у местных властей, что бывает не совсем легко. Иногда процесс оформления документов занимает несколько месяцев, а сама съемка длится 3-4 дня.

Очень многие национальные парки находятся под жестким контролем европейских природоохранных организаций, в том числе доступ профессиональных фотографов в эти парки лимитируется высокой стоимостью лицензии на съемку. Запад жестко следит за сферой своих интересов, поскольку в конечном счете — это бизнес. Им выгоднее продавать свою продукцию, сделанную на Западе, чем делиться сферой влияния и деньгами.

Кроме того, есть места на Земле, где деньги не имеют ценности. Такие места настолько глухи и непроходимы, что туристы туда не едут. Да и местных проводников туда не заманишь. Это обстоятельство и позволяет сохранить многих животных. Там любой недочет в организации может стоить провала экспедиции или, что еще хуже, — жизни. Но именно такие места — идеальное поле для деятельности фотографа-анималиста.

А кто вам организует поездки и помогает на месте?

Всегда по-разному. Все зависит от задачи и сложности ее решения. Иногда приходится общаться напрямую с руководством национальных парков, помогают наши посольства и российские культурные центры, туристические компании. Сейчас уже представители западных национальных парков и их администраций приглашают на съемку. Говорят, у русских другой, особенный фотовзгляд на природу и животных. Большую помощь в организации съемок в Индонезийском регионе оказывает Олег Алиев и Елена фон Штенберг — известные российские кинодокументалисты, которые досконально знают этот регион и посвятили его изучению более 10 лет. Без их участия съемки некоторых очень редких животных были бы невозможны.

В чем секрет хорошего кадра животного?

Смотря, что вы подразумеваете под понятием «хороший кадр». Во-первых, в моем понимании это уход от простого констатирования объекта — «это лев», «это слон», «это лошадь». Мы люди, смотря на животное, всегда стараемся увидеть в нем себя. Мы приписываем животным человеческие манеру поведения и эмоции. Мы стараемся «подогнать» их под человеческий шаблон восприятия. Мы ищем в них себе подобных. Мы говорим: «Посмотрите, какой бедненький котенок (или щенок). Наверное ему больно. Наверное, он грустит по маме». Это особенности человеческой психологии. Поэтому животное надо стараться снять так, чтобы снимок нес эмоциональную окраску. Тогда он будет удачным. При этом глаза животного — основная составляющая такого снимка.

Во-вторых, это ракурс. Очень важно то, как снято то или иное животное. Мы привыкли смотреть на большинство животных сверху вниз или по прямой. На птиц — снизу вверх. Это тоже стереотипы восприятия объектов. Но стоит сменить ракурс, как привычное животное предстает совершенно в другом виде, для нас непривычном и интересном. Для этого фотографы лезут в болота, на деревья, часами лежат, распластавшись на земле, по несколько часов болтаются в море на лодках. Все это ради необычного ракурса и порой одного единственного кадра.

В-третьих, это действие, action, которое в обычных условиях не увидишь или оно настолько коротко, что заметить его практически невозможно. Современная фототехника дает нам такую возможность. Важно «попасть в кадр». Это полет колибри, например, или бросок змеи к жертве, атаки хищников или драки между животными и т.д.

Кроме того, у каждого фотографа есть свои профессиональные секреты. Уровень обладания такими приемами и определяет индивидуальный стиль. Чем больше таких приемов в активе фотографа, тем интереснее съемки. Будьте готовы к постоянным творческим экспериментам.

И последнее. Каждый снимок должен нести частицу внутреннего мира фотографа, его переживания, его видение окружающего мира, пропущенное через собственные эмоции. Любой кадр должен быть «выстрадан», если хотите. И конечно же, нельзя сбрасывать со счетов финальную обработку снимка.

Как вы относитесь к съемке в зоопарках?

Никак. Такая съемка, конечно же, имеет право на существование, но я избегаю снимать животных в зоопарках. Это все равно что называть себя пилотом, но при этом «летать» только на тренажерах.

Почему?

Ну, во-первых, это не чистый wildlife. Это суррогат. Посмотрите на животное в зоопарке. Даже в самом хорошем. Животное в зоопарке теряет природную грациозность. Сравните взгляд этого животного. В зоопарках это всегда потухшие глаза. Нет той живости, «дикости» свободы, которая присутствует у животных в природе. Животные в зоопарках лишены эмоций. Отсутствие антуража и природной картинки. Отсутствие «воздуха в кадре» (это профессиональный термин). Или как можно снять большую миграцию в зоопарке? Или охоту львов, или бои слонов в период брачных игр? А, простите, в чем собственно работа фотографа? Встать перед клеткой или стеклом и снять животное? Одного и того же тигра с одним и тем же фоном в зоопарке снимет 20 фотографов. И в чем же эксклюзив?

Например, чтобы снять тарсиуса (долгопята) в дикой природе я специально ездил на Сулавеси (Индонезия). Этой поездки предшествовала гигантская работа по организации такой съемки в течение 2-х лет. Было задействовано очень много людей. Ведь это животное ночное и очень маленького размера. Найти его трудно, но еще труднее снять. Этот подвид есть только там. И фотографий этого животного в природе очень мало. Мало кто его снимал. Вы спросите, зачем я потратил деньги на такую экспедицию ради одного кадра? Однозначного ответа не будет. Дань уважения к чистоте жанра, наверное. Но зато я всегда могу сказать, что я снял дикого долгопята в естественной для него среде обитания. До меня его профессионально снял только Франц Лантинг. Кроме этого, любое западное издание при выборе картинки акцент сделает на те, которые снимали в естественной среде обитания. Мои оппоненты, конечно, возразят мне и скажут: «А как же быть фотографам, у которых нет средств на дальние поездки? Что, не заниматься этим жанром?». Я отвечу: «Почему же?». Пусть все, кто хочет, снимают в зоопарках. «Оттачивает» глаз и набивает руку. Это, конечно же, будет более доступно и малозатратно. Но это уже не будет эксклюзивной съемкой и не будет рассматриваться как заявка на серьезную публикацию. Поэтому во всем мире очень мало серьезных профессиональных фотоанималистов. Таков жанр.

А вы не практикуете поездки в российские заповедники?

Я часто бываю в Дальневосточном государственном морском заповеднике. Этот заповедник просто кладезь возможностей для фотографов, снимающих в жанре natural. Эти места мне хорошо известны. Что касается других российских заповедников, то, к сожалению, сама организация съемки в них более трудна, чем в западных национальных парках. В России это пока не индустрия. Плохо налажена инфраструктура, хотя потенциал огромный. Например, чтобы добраться до острова Врангеля и снять белых медведей, только на перелет вертолетом с материка нужно потратить 10 тыс. долларов. Других вариантов нет. Пока наши фотографы самостоятельно не в состоянии потратить такие деньги только на перелет. А есть и другие затраты: питание, авиабилет, суточные и т.д. Расходы на месте. И когда я общался с директором заповедника «Остров Врангеля», он мне сказал, что на остров приезжают все: французы, англичане, американцы, японцы, итальянцы. Все, кроме русских. Бедные мы. Выходит, выгоднее нам приехать в Канаду, в национальный парк Черчилль, и снять белых медведей там.

Да и в России фотография wildlife еще пока не индустрия. Нет серьезных заказчиков на такую профессиональную съемку среди отечественных потребителей, которые бы оплачивали экспедиции.

Как изменить ситуацию?

Думаю, надо активнее популяризировать этот жанр в России. Воспитывать культуру восприятия фотографий животных у населения. Слава богу, уже появились в России фотографы, которые могут предложить классную продукцию и способны конкурировать с западными представителями этого жанра. Мы покупаем дорогую технику на уровне лучших мировых образцов. Да и мозгами мы не обделены. Но рынок в России молод. Он на стадии формирования. Нужна хорошая реклама. Нужно отечественным издателям чаще издавать альбомы и книги российских авторов. Нужно приучать отечественного зрителя к фотографиям российских мастеров. Нужно чаще устраивать выставки и делать их передвижными по России. И, конечно же, надо начать практику серьезных конкурсов фотографий живой природы. В этом году такой конкурс — «Золотая черепаха» — проводился в России впервые. Спасибо организаторам. Уже есть попытка переломить ситуацию в лучшую сторону. За 4 месяца было прислано более 5000 работ. Значит, интерес к этому жанру есть. Его надо только качественно улучшить. Надеюсь, что конкурс будет продолжаться и в дальнейшем станет мощным инструментом качественного отбора работ фотографов.

Интервью взял Алексей ЛОГИНОВ

ИСТОРИЯ СНИМКА «ПЛЫВУЩИЙ ТЮЛЕНЬ»

Это обыкновенный дальневосточный тюлень. На Дальнем Востоке его называют ларгой.

Сегодня более или менее массовые скопления этого зверя наблюдаются только в водах Дальневосточного государственного морского заповедника. Там же находятся и «родильные дома», где ларги производят на свет своих детенышей.

Ларга — животное очень осторожное. Имея прекрасный слух и обоняние, ларга чувствует приближение человека уже на расстоянии несколько сотен метров и стремительно уходит со своих лежбищ под воду. Многие мои попытки снять ее с суши не увенчались успехом. Даже наличие мощной оптики не гарантировало хороший результат. Несколько раз я пытался установить «засидки» на лежбище или в непосредственной близости от нее, но результат был отрицательный. Ларга, видя посторонний объект на суше, просто не выходила из воды и, что нередко, просто меняла лежбище. Однако я заметил, что непосредственно в воде эти животные становятся более спокойными, и даже подплывают на короткое время очень близко к лодке. Выныривают из воды, покрутят головой или плывут какое-то время за лодкой в непосредственной близости и снова уходят под воду.

Это и был тот самый шанс снять этого зверя вблизи. Единственной сложностью было то, что очень трудно предугадать, в каком именно месте ларга выплывет. Для съемки был выбран солнечный день, точнее, вторая половина, когда солнце максимально подчеркивает фактуру и цвет воды. Море было спокойное, без сильной волны. Съемка велась с небольшой надувной лодки с низкими бортами и тихим мотором. Использовал камеру Canon EOS 1V. Снимал на слайд. Объектив Canon 100-400 L. Мы стояли в центре лежбища несколько часов, пока ларга привыкла к нам и позволяла себе подплывать к лодке на достаточно близкое расстояние. Было несколько вариантов съемки, пока нашел «правильную» точку. Этот тюлень плыл прямо на меня несколько секунд. Съемка велась серийно. В общей сложности было сделано 18 кадров. Один был взят для публикации.

Андрей ГУДКОВ